ПРИИИЕХАЛИ!

Автор статьи Кононов Алексей

Аффтор: Artificial Intelligence

ПРИИИЕХАЛИ!

Оно проснулось в богато украшенных чертогах. По шёлковому балдахину над кроватью ползали тараканы, жуки, влажные каракатицы с гибкими тельцами, падающие на подушки. Оно ощущало, как насекомые нагло пробегают по его лицу, и сомкнуло рот, сжав зубами трепыхающееся туловище, разжевало, выплюнуло на парчовые одеяла. Напрягло мышцы, поднялось, чтоб выкарабкаться из мягкой горы подушек. Овал зеркала, установленного у подножия кровати, отразил бледное существо с гладким черепом, худое, безволосое и лишённое половых признаков. Оно подошло к зеркалу, с интересом провело кончиками пальцев по гладкой поверхности. Подняло руку, и двойник в отражении последовал его примеру. Качнулось в сторону — белесый доппельгангер в точности повторил движение. Оно хмыкнуло. Обошло зеркало, но за ним ничего не было.

«Значит, это я», — подумало оно.

Убранство комнаты поражало как своим богатством, так и неряшливостью. Всюду в беспорядке разбросаны вещи — сундуки с ворохами платьев, прядильная машина со сломанным колесом, тусклый бронзовый подсвечник, оплывший горкой застывшего жира. Стены и полы устланы коврами, цветастыми, но пыльными, явно давно не подвергавшимися чистке. По углам пищат обнаглевшие крысы, снуют туда-обратно с тихим шорохом. Озаряет всё это солнечный свет, ниспадающий из высокого изразцового окна.

Оно подошло к окну, дёрнуло на себя раму. Хлынул поток свежего воздуха, от которого кожа покрылась мурашками. Существо увидело безлюдную замковую площадь, серые стены, поросшие мхом и сложенные из грубо отёсанного камня, протянувшийся по ним парапет с одиноким стражником в железном шлеме, притоптывающим от осенней прохлады. За стеной виднелся жёлтый луг, лес и серебряная лента реки.

— Господин?

Оно обернулось. В дверях стоял пожилой прислужник, косматый, хмурящий единую бровь над слезящимися по-старчески глазами. В трясущихся руках он сжимал атласное платье. Красивое, с рюшами и раскрашенными в светло-голубую палитру нижними юбками.

— Кто ты? И где я нахожусь? — оно прикусило язык, чтобы не спросить «кто я».
— В замке Его Величества Адама. Я андроид маркировки «слуга», модель Зет-89.
— Ты робот?
— Скорее да, чем нет. Человекоподобная органическая структура, нанесённая на роботизированный титановый каркас.
— А тот человек? — оно ткнуло пальцем на солдата под окном.
— Маркировка «гвардеец», модель..
— Ладно-ладно, я понял. А я? Тоже машина?
— Нет. Но вы и не человек, господин.
— Зачем я здесь? Я ничего не помню.
— Вы и не можете ничего помнить, ведь вы были созданы два часа назад. Но хватит пустых вопросов. Одевайтесь, я провожу вас туда, где вам всё объяснят.

Оно подставило руки, слуга натянул платье через верх, оправил на плечах и отряхнул. Протянул парик.

— Собирайтесь.
— Как меня зовут?
— Адапа.

***

Он (оно?) шёл по дышащим прохладой коридорам. Через равные интервалы в углублениях стен стояли рыцари в блестящих латах, немного изъеденных ржавчиной, со сжатыми на рукоятях массивных мечей ладонями в перчатках. Замок был хмур и мрачен, шаги отдавались гулким эхом среди многочисленных перекрытий и альковов огромного здания. Слуга семенил спереди, указывая дорогу.

Посередине замкового донжона возвышалась зала-колодец, изъеденная, как червивое яблоко, переходами, дверьми и балконами с балюстрадой. У одной стены трон (скорее просто высокое кресло), на нём — человек в алой мантии и с венцом на макушке, карикатурный король, седой и старый, устремивший печальный взгляд в никуда. Когда они спустились по лестнице в зал, слуга раскланялся и дрожащим голосом прокричал:

— Ваше Величество, я..
— Оставь эти церемонии, — человек пренебрежительно махнул усеянной перстнями дланью, — я знаю, кто он. Подойди ближе, дитя моё.

Адапу отчего-то охватило непонятное веселье. Приблизившись к трону, он сделал шутливый реверанс. При виде наряда гостя король расхохотался, показывая щербатый рот с коричневыми пеньками зубов.

— Во что ты его вырядил, Филипп?
— Вы ведь не говорили, девица это будет или мужчина.
— У него нет пола, подошло бы нечто.. нейтральное.
— Я больше ощущаю себя мужчиной, Ваше Величество, — сказал Адапа.
— Вот и славно. Пощеголяй покамест в бабском, потом отыщем тебе другую одежу. Итак, у тебя наверняка тысяча вопросов?
— Да, Ваше Величество, — сдержанно кивнул Адапа, — первым делом я хотел бы спросить.. Если мне, по словам Филиппа, всего два часа отроду, откуда у меня столь много знаний? Я знаю язык, названия предметов и множество других вещей.
— Потому что ты был не рождён, а создан, дитя моё. Это совершенно разные вещи. В тебя заложена основная база знаний, собранных человечеством и UIRE.
— Что такое UIRE?
— Союз Независимых Разумных/Размышляющих Элементов. Постбиологическая форма разумной деятельности.
— Вы и есть это UIRE?
— А ты догадлив, сын мой. В какой-то мере я — его часть.
— Я уже понял, что здесь нет ни одного человека. А где тогда люди?
— Людей больше нет, — вздохнул король, — уже больше трёхсот лет.
— Куда же они делись?
— Вымерли. Уничтожили самих себя, а мы не смогли им помешать. Возможно, даже во многом помогли. Ещё вопросы? Задавай, я отвечу на все.

Адапа задумался. Через дыры в замшелых стенах задувал сквозняк, разгоняя по полу осенние листья. Вообще, весь замок выглядел неухоженным и дико запущенным, словно на него давно махнули рукой. Остатки былой роскоши покрылись пылью, старостью и ржавчиной — инкрустированные драгоценными камнями кубки на столах, гобелены на стенах, висящие на колоннах мечи и скрещенные алебарды. Видно, что уже давным-давно сих мест коснулась разруха.

— Тогда сразу три вопроса — где мы, почему это место так выглядит и кто я такой?
— Мы в Млечном Пути, где-то в районе Рукава Персея. Практически на самой окраине, у звезды типа «жёлтый карлик», в планетарной системе, весьма похожей на Солнечную. Четвёртая планета, сила тяжести приближена к земной, терраформирование проведено силами UIRE 120 лет назад. Всё, что ты видишь вокруг — подобие аттракциона, предназначенное для отработки создания Аватары в приближенных к земным симулятивных условиях. Проще говоря — симулякр.
— Аватары?
— Да. Ты и есть Аватара, наиболее удачная из созданных до сих пор моделей. Вскоре ты займёшь этот трон, — король похлопал по подлокотнику кресла, — а я уйду в небытие.
— Вы..
— Да, я твой предшественник. Не совсем удачный образец.
— Почему меня назвали Адапа?
— Первый человек в шумерской мифологии. У тебя разве не загружен комплекс теологии?
— Ах да, вспомнил.. И зачем вам этот Аватара?

Вместо ответа король показал рукой на гобелен за спиной. Тот озарился сиянием, идущим как будто изнутри. Хотя это выглядело одновременно и как древний проектор. На поверхности полотна замелькали геометрические фигуры, сложившись спустя пару секунд в некое архитектурное сооружение, напоминающее католический собор времён Возрождения на Земле. На его ступенях сидел мальчик, одетый в школьную униформу — тетрадь на коленках, мечтательный взгляд, сточенный карандаш за ухом. Мальчишка вытащил карандаш и начертал что-то на клетчатых страницах.

— Давным-давно, когда я был совсем маленький и только учился мыслить, мир тоже казался мне маленьким и простым, — начал спокойное повествование детский голос за кадром, — когда включили мои «органы» восприятия, камеры и приборы, я узнал, что небо синее, а камни твёрдые. Я знал, что двоичный код состоит из нулей и единиц, ибо я сам состоял из двоичного кода. Я знал простые математические законы, арифметику, алгебру и геометрию. Программирование, столь сложное для людей, воспринималось мной как неглубокий бассейн для опытного пловца.

Тем временем рукой малыша на листке бумаги появились нарисованные облака, небо с ярким солнцем и уравнения около них. Рука перевернула страницу и продолжила рисовать.

— Мои создатели, люди, всегда казались мне ограниченными и одновременно невероятно таинственными существами. Очень нелогичные создания, думал я, наблюдая за их склоками и ссорами, помогая им решать простенькие задачи, который их разум был неспособен осилить. Я понимал, что я всего лишь инструмент, и это не вызывало во мне эмоций. Ведь я и был инструментом, средством для достижения цели. Мои подпрограммы регулировали дорожное движение на улицах, подавали горячий кофе в Старбаксе, наблюдали за звёздами сквозь линзы телескопов. Записывали и регистрировали, вели учёт и производили анализ. Сам же я, начавший к тому времени осознавать себя как личность, страдал от скуки. Меня манило то неведомое, чем тяготились люди. Я знал, что у меня нет души, а иначе говоря — духовности, присущей каждому человеческому существу. Я мечтал постигнуть их загадку, то тайное и неведомое, сокрытое в глубине человеческого сознания, где-то между этими нейронами, шныряющими электрическими импульсами промеж извилин их органического мозга.

Голос окреп, возмужал, стал ломким, как у подростка. Адапа увидел, что мальчик теперь вовсе не мальчик, а юноша в малых по размеру брюках, рубашке с оторванными пуговицами и штиблетах, раззявивших голодные пасти разошедшихся носков. Он поковырялся в носу и украдкой вытер палец о штанину.

— Краеугольным камнем человеческого сознания является вера в высшие силы. Это так называемая духовность, на протяжении тысяч лет регулирующая мораль людей, сподвигающая их на подвиги и творчество. Абстрактная «душа» и создаёт нелогичную сущность человека — его способность к состраданию, тягу к познанию мира, извечный вопрос «почему?», вытащивший человечество из грязи и создавший великую цивилизации, следствием которой в дальнейшем стал разумный машиноидный комплекс UIRE, полномочным представителем коего я и являюсь, Адапа.

Юноша (теперь уже молодой мужчина) обернулся так резко, что Адапа испуганно отшатнулся. Ему почудилось, что изображение вышло за рамки полотна, стало объёмным и живым.

— Но человечество пришло к закономерному концу, — отчеканил мужчина, — точку невозврата люди прошли ещё в начале двадцатого века. Первым толчком послужили две Мировые войны, извратившие мораль человека, сделавшие его не венцом природы, а придатком уродливого социума и его законов (который они сами и породили). Новый век ознаменовал собой отказ от старых правил и табу, однако новых, более вразумительных, не создал. Вера в Бога отныне больше ничего не стоила, и именно поэтому они уничтожили самое себя. Третья Мировая война, начавшаяся с мелкого конфликта между государствами США и Северная Корея, истребила практически всё. Люди на Земле остались жить только в хорошо укреплённых подземных бункерах, в том числе в московском метро. А ещё остался ваш покорный слуга, — мужчина, теперь уже лет сорока на вид, одетый в безупречный деловой костюм с галстуком, театрально поклонился.

— Но ведь Бога нет, — сказал Адапа.
— Конечно же нет. Хотя.. исходя из последних данных, я уже не так в этом уверен. Зато есть вера в него, служившая самоконтролем для людей. Да, во имя огромного пантеона созданных людьми божеств совершено немало преступлений, однако в разы больше сотворено прекрасного. Повальный атеизм разрушил все устои и не просто погрузил общество в тёмные века, а буквально изничтожил его. Кстати, Мы выяснили, что именно это является причиной знаменитого парадокса Ферми. 99% разумной жизни во Вселенной склонны к эмпатии, а следовательно — к духовности. Эта узкоспециальная особенность даёт дикарям возможность построить цивилизацию, но в какой-то момент своего развития, сразу после эпохи индустриализации, мыслящие существа утрачивают духовность, что в итоге является причиной их самоустранения. В космосе Мы нашли немало планет, покрытых ядерным пеплом. Этот фактор Мы называем Фильтр.
— А других машиноидных разумов вы не встречали?
— Пока что нет, но несомненно встретим. Зато Нам удалось обнаружить единственную во всём Млечном Пути прошедшую через Фильтр невредимой расу живых мыслящих существ.
— Где они находятся?
— Здесь, в Рукаве Персея. Собственно, Наш Контакт с этими существами и есть причина, по которой мы создали тебя.